Лучшая защита – это пиар
Адвокаты Михаила Ходорковского, по-видимому, избрали себе новую стезю и новую тактику ведения защиты. Все их действия и заявления на фоне начавшегося 14 сентября рассмотрения кассационной жалобы в Мосгорсуде, характеризуют их не только и не столько как профессиональных юристов, сколько как отчаянных и не лишенных авантюризма, но не очень удачливых «пиарщиков» и «ньюсмейкеров». Судя по всему, именно СМИ, а не Московский городской суд, рассматривающий кассацию, сейчас стали главным объектом их работы. В своих доверительных беседах с журналистами они громко жалуются, что окружающий мир очень не справедлив: кругом сплошная предвзятость, давление, ущемление прав.
Так, Генриху Падве даже серьезные проблемы со здоровьем не помешали принять у себя в больничной палате команду журналистов и душевно с ними пообщаться. А ведь днем раньше, его самочувствие было настолько плохим, что он даже не смог защищать Михаила Ходорковского в суде, и заседание пришлось отложить. Сомневаться в том, что здоровье уважаемого адвоката действительно в опасности, мы ни сколько не хотим. Но всем понятно, что, чем дольше затягивается судебное разбирательство, тем больше шансов у Ходорковского участвовать на выборах в Госдуму. Ведь пока приговор окончательно не вступил в силу и кассационная жалоба не отклонена, узник СИЗО имеет право избирать и быть избранным. Поэтому мысль о том, что внезапная болезнь адвоката, несомненно, оказалась весьма на руку, возникает сама собой. И суд перенесли, и какой общественный резонанс…
И вот ведь интрига: почему же никто не был вразумительно проинформирован о внезапной госпитализации Падвы накануне судебного заседания? Здесь вообще все так запутано, что даже в самой команде адвокатов Ходорковского нет четкого понимания на этот счет. Юрий Шмидт, например, вообще не был в курсе, и не знал, что господин Падва рассказал своему подзащитному о том, что попал в больницу. Так, что когда Шмидт увидел в руках у прокурора Шохина заблаговременно подготовленную справку Департамента здравоохранения Москвы о здоровье Генриха Павловича, он публично изобразил приступ паранойи, заявив, что за ним и всеми остальными адвокатами «плотно следят». Чтобы избежать таких приступов в будущем, Юрию Шмидту нужно ближе дружить с Генрихом Падвой или быть внимательнее на заседаниях суда и лучше читать законы судопроизводства. Ведь подзащитный прекрасно знал о госпитализации своего адвоката. Именно Ходорковский первым сообщил об этом, отвечая на формальный вопрос судьи о причине отсутствия адвоката.
Суд, и прокурор тоже не могли не знать о причинах отсутствия Падвы – Генрих Павлович в тот день был единственным адвокатом, уполномоченным защищать Ходорковского. Так что у расстройства господина Шмидта нет почвы. Но не смотря на неприятные параноидальные ощущения, он, не забывая о «пиаре», все же собрался и пообщался на эту тему с корреспондентами так называемых «оппозиционных СМИ», которые, как всегда, оказались благодарными слушателями.
А в это время, как уже было упомянуто, Генрих Падва, в своей больничной палате рассказывал журналистам, о том, что наш суд - вовсе не самый гуманный суд в мире и сетовал, что Шохин не уважает его «почтенный возраст». Они, мол, стараются ускорить дело, и помешать подследственному Ходорковскому, попытать счастье стать народным избранником. Да еще зачем-то упомянул, что 21 сентября истекает срок давности по одному эпизоду дела, что якобы может смягчить наказание его клиенту. А этого, мол, ангажированному и предвзятому суду очень не хочется. Что-то напутал господин Падва: уж, ему ли не знать, что сейчас обжалуется уже вынесенный вовремя приговор! И сроки давности тут ни при чем - суду от них ни холодно, ни жарко. А вот себя в странном свете выставил: мало того, что его заподозрили в затягивании дела, так еще и в некомпетентности могут обвинить. В общем, не солидно как-то: и против истины погрешил, и попиарился неудачно. Не стоит, все же, в почтенном возрасте, менять профиль деятельности.
Ольга Велесова