Политики о поправках к закону о противодействии экстремизму

Совет Федерации подготовил и в ближайшее время внесет в Госдуму поправки к закону о противодействии экстремизму, в соответствие с которыми можно будет по суду приостанавливать и прекращать деятельность политических партий и общественных организаций.

Насколько реальна такая перспектива? На этот вопрос "Независимой газете" отвечают известные политики.

Владимир Плигин, председатель комитета Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству

Очень часто есть намерения, которые озвучиваются юридически свободно, а после появляются поправки, и это несколько иной текст. Единственно, что это будет делаться в рамках судебного рассмотрения. Но мне представляется, что у партий, которые пройдут перерегистрацию и будут присутствовать в политическом поле, возможно, такого рода проблем не возникнет. Есть организации, которые себя обозначают политическими партиями, но на самом деле они не соответствуют требованиям федерального закона и поэтому не зарегистрированы как политические партии, – в такого рода структурах иногда возникали проблемы. Есть ощущение, что проблема будет усугубляться, потому после внесения поправок предлагаю вернуться к разговору.

Павел Крашенинников, председатель комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Госдумы

Это все вполне возможно, за исключением одной малости: до решения суда, до приговора, этого сделать будет нельзя.

Сергей Попов, член комиссии по конституционному законодательству Госдумы

Нельзя обвинить партию, в которой состоят, скажем, 50 тысяч человек, в экстремистских действиях отдельно взятого члена партии. Вряд ли партия распоряжением своего руководящего органа примет решение куда-нибудь ворваться или устроить погром на кладбище – такие решения не принимаются официально.

Сергей Марков, член Общественной палаты

Практика с «Родиной» показала, что это реально. И деятельность партий, устремившихся в опасную зону, может быть приостановлена. В то же время это является предупреждением для остальных: не ходить в эту опасную зону. Конечно, есть угроза, поскольку эти поправки представлены в несколько расширенной форме, что они могут трактоваться не против экстремистов, а против политических противников. Но что из этого будет, покажет политическая практика. Первое: они могут быть использованы для тех партий, которые двигаются в сторону экстремизма и пытаются жестко эксплуатировать прежде всего националистическую риторику, балансируя на грани срыва и подстрекательства к беспорядкам, как на национальной, так и на социальной почве. Второе: вся политическая система все-таки должна работать на то, чтобы это использовалось именно против экстремистов, а не против политических оппонентов.

Олег Куликов, депутат Госдумы, член президиума ЦК КПРФ

Эта перспектива вполне реальна. Хотя я считаю, что действующего законодательства вполне хватает для борьбы с настоящим, а не придуманным экстремизмом. Потому что в последнем случае под экстремизмом понимается любая оппозиционная деятельность. Тогда, наверное, проще запретить ее вообще, но это будет не так демократично. Демократическое государство предполагает конкуренцию идей, конкуренцию в политической борьбе, естественно, без экстремистской деятельности как таковой. А расширительное толкование понятия «экстремизм» открывает полный произвол – при том, что власть практически контролирует правоохранительную и судебную системы, в чем мы убедились на выборах различных уровней.